Процесс пошел. Мальчик оказался очень способным учеником, и через несколько месяцев уже "укатывал" на соревнованиях и тех, кто был постарше. Тогда-то, как позже признается сам герой, в нем и проснулось честолюбие: "Я понял, что могу чего-то добиться в фигурном катании. Могу выигрывать". Поверим ему на слово - тем более, что доказательства он предъявил довольно быстро. Не по годам упорная работа, быстрый прогресс - и первая победа в 7 лет ("Хрустальный конек"). У Жени были все данные фигуриста - координация, пластика, гибкость (он даже освоил элементы, новые для мужского катания - знаменитые вращения "бильман" и "бублик"). Но дорога к пьедесталу отнюдь не была усыпана розовыми лепестками. Начинались "трудности роста", к тому же появился новый тренер - Михаил Хрисанфович Маковеев. Он пришел в фигурное катание из прямо противоположного вида спорта - тяжелой атлетики, а потому все "фигурные кататели" должны были ему казаться хрупкими неженками. Будучи человеком долга, Маковеев честно старался сделать из этих "салаг" настоящих бойцов - и те фигуристы, которым удалось выдержать физподготовку в предложенном им объеме, до сих пор вспоминают героическую "сталинградскую школу" с благодарностью. Плющенко Маковеев "гонял" не меньше других - что однажды чуть не привело к противоположному результату, когда допрыгавшийся до кровавых мозолей на ногах ученик выложил коньки на тренерский стол и отказался кататься вовсе. Но Маковеев был не только строгим, но и справедливым тренером - перед учеником извинился и уговорил остаться. Терпение обеих сторон принесло свои плоды - к 11 годам, на зависть многим взрослым фигуристам, Плющенко имел в активе 5 тройных прыжков.

Перспективы казались радужными, но именно в этот момент грянули большие перемены. Нашлись в Волгограде некие весьма практичные люди, и ими было принято весьма практичное решение: поскольку детское фигурное катание - дело неприбыльное, то спортшколу должно закрыть, учеников - распустить по домам, а на месте катка устроить автосалон. Так они и сделали... Перед юным Женей Плющенко встал вопрос - что делать дальше: либо остаться дома и благополучно обо всем забыть, либо... Что "либо", было неясно. Он попытался претворить в жизнь первый вариант. Не удалось - ни одно занятие не могло заменить фигурное катание, и мальчишка не по-детски затосковал. Но тренер Маковеев, настоящий тренер, знавший цену таланту в любом виде спорта, не сдался. Он просто взял любимого ученика и повез его в Санкт-Петербург. К самому Мишину.

Прожект был гениальным и дерзким. Северная столица являлась еще и столицей мужского одиночного катания, а правил там Алексей Николаевич Мишин - "ледовый профессор", Леонардо да Винчи своего спорта - художник и изобретатель в одном лице. Главный вопрос звучал так: сможет ли юный провинциал заинтересовать искушенного мэтра? У Мишина никогда не было недостатка в учениках, а в том самом 1994 году, когда его ученик Алексей Урманов только-только сенсационно выиграл олимпийское "золото" (да и вся команда одиночников на той Олимпиаде состояла из двух мишинских учеников), от них и вовсе не было отбою. Но Женя вышел на лед - и все вопросы были сняты. На то Мишин и великий тренер - он все понял сразу. И "подарок" из Волгограда принял. Но если кто-то наивно полагает, что все проблемы самого "подарка" на этом закончились - то придется его разочаровать. Проблемы только начинались. Ему было 11 лет. Он был практически один на один с огромным, чужим, славящимся своим непростым нравом городом. Его семья осталась в Волгограде. У него не было ни дома, ни денег. У него вообще ничего не было - кроме таланта и отчаянного желания добиться своего. Но именно тогда и выявилось еще одно из главных качеств Плющенко - он не сдается. Как ему вообще удалось выжить - загадка для будущих историков. Любой взрослый от жизни такой быстро запросил бы пощады: восьмиметровая комната в коммуналке, подъем ни свет ни заря, первая тренировка, потом бегом в школу, потом вечерняя тренировка - и снова в коммуналку, где даже не было возможности нормально принять душ, а ужин нужно было готовить своими силами, и частенько после него есть хотелось не меньше, чем до; потом уроки и отбой - под шум и скандалы пьяных соседей, а когда затихали и они - на сцену выходили самые что ни на есть настоящие крысы. И как следствие всего - Женины слезы в подушку... Конечно, была мама - и она приезжала, как только была возможность, но возможность выдавалась нечасто. И, конечно, был тренер - который старался помогать, но у тренера он был одним из многих. А многие из многих, в свою очередь, тоже не облегчали жизнь - как выяснилось, дедовщина в фигурном катании мало чем уступала армейской. Худенький подросток, папа которого находился на расстоянии нескольких тысяч километров, был легкой мишенью - и Плющенко на собственном опыте узнал, что такое "найк" (след на теле от удара чехлом для коньков) и много других полезных вещей. Кстати, где теперь те крутые фигуристы, которые его "строили", никто не знает - но это так, к слову. Время шло, и постепенно Женя притерпелся и освоился. К нему переехала мама - решившись ради сына на временную разлуку с мужем и дочерью. Каждодневная битва за место под солнцем закаляла юного спортсмена, а мудрый, многое повидавший город Питер все замечал, принимал к сведению и потихоньку начинал считать Плющенко своим. Стали приходить результаты - к 13 годам Женя освоил тройной аксель, и во всем его катании уже просматривалась "мишинская школа". Плющенко стал шестым сначала на "взрослом" чемпионате России, а потом и на чемпионате мира среди юниоров в Брисбене (Австралия), что для его возраста было большим достижением. И уже тогда в его жизни находилось место подвигу: ему было 14, когда, участвуя в Cup of Russia, он на тренировке перед произвольной получил мучительную травму - "защемило" спину так, что от боли он не мог подняться на ноги. Дальше были носилки, больница и доктора - за этим, по логике вещей, должно было последовать снятие с соревнований. Но не в этом случае. Он был Евгением Плющенко, и он хотел кататься. Обезболивающий укол в спину - и, убедившись, что он в состоянии двигаться, Плющенко вышел на лед питерского СКК. И занял четвертое место - среди здоровых взрослых. О нем стали поговаривать специалисты, и спортивные журналисты уже находили возможным уделить ему пару строк в статье об Алексее Урманове. И кое-кто из учеников Мишина уже не на шутку ревновал, находя внимание, уделяемое Жене тренером, чрезмерным. Правда, при этом восходящая "звезда" проживала с мамой все в той же коммуналке, и иногда даже потихоньку собирала пустые бутылки, чтобы элементарно прокормиться. Но не переставала идти вперед - четвертое место на чемпионате России, и наконец, первый большой международный титул - чемпион мира среди юниоров. Жене все еще было только 14, и он стал самым юным чемпионом за всю историю этих соревнований. Собственно, он мог бы еще несколько лет выступать в юниорах - точнее, спокойно выигрывать в юниорах, потому что конкурентов там у него не было - но именно поэтому он больше туда не вернется. Отныне питерский фигурист Плющенко будет соревноваться и побеждать только по-взрослому.
Теперь все уже было исключительно серьезно - серьезные старты, серьезные соперники и очень серьезные судьи, от которых не приходилось ждать скидок на юный возраст. Но при том, что умел этот вундеркинд, скидки ему и не требовались. "Серебро" на "Skate Ameriсa", "бронза" на чемпионате России, "серебро" на "Cup of Russia" (когда на показательные выступления в Петербурге один за другим вышли три ученика Алексея Николаевича, три бриллианта его короны - Алексей Ягудин, завоевавший "золото", Алексей Урманов, к сожалению, не соревновавшийся тогда из-за травмы, и Евгений Плющенко - не было в мире тренера, который в этот момент не позавидовал бы профессору Мишину). У Жени был уже отнюдь не детский "почерк", и к тому же он научился исполнять элемент ультра-си - четверной тулуп, причем не только по отдельности, но и в каскаде с тройным. Следует заметить, что и сейчас тех, кто делает это на соревнованиях, можно пересчитать по пальцам - что уж говорить о тех временах. И на первом в жизни Евгения чемпионате Европы ему удалось выполнить этот каскад в произвольной программе (чем, по его собственным словам, был немного удивлен и он сам). Удалось выполнить и все остальное - по правде говоря, удалось куда лучше, чем другим участникам. Но судьи вынесли свой вердикт - "молод еще". "Золото" отдали Алексею Ягудину, Плющенко досталось "серебро". На Олимпиаду 1998 года в Нагано его попросту не взяли - в сборной было только два места, а Женю по причине все той же молодости сочли "третьим лишним" и оставили дома - наблюдать все действо по телевизору. А вот на чемпионат мира он попал - благодаря предусмотрительности тренера, "прихватившего" его с собой в Миннеаполис на всякий случай. Интуиция Мишина не подвела - случайно или нет, один из фаворитов - новоиспеченный олимпийский чемпион Илья Кулик - в последний момент сослался на травму и отказался выступать, освободив желанный "пропуск". И Женя ринулся доказывать, насколько серьезны его намерения. Доказать удалось лишь отчасти - с короткой программой он справился без проблем, но в произвольной обе попытки четверного окончились неудачей - волнение и неопытность дебютанта взяли свое. Тем не менее, того, что он смог выполнить, оказалось достаточно, чтобы занять итоговое третье место. Он стал самым молодым призером в истории чемпионатов мира, но остался собою крайне недоволен, полагая, что способен на большее. И напоследок громко отличился на показательных выступлениях - своим необычайно ярким во всех смыслах слова "Русским танцем" он затмил и многих тогдашних чемпионов. А потом, после ледового тура "Champions on Ice", Евгений вернулся домой - в ту же самую коммуналку, потому что в Спорткомитете его заслуги сочли недостаточными для того, чтобы выделить ему квартиру. Правда, у него уже появились призовые деньги, а с ними и определенная уверенность в завтрашнем дне. Окончание сезона ознаменовалось еще одним громким событием - его товарищ по команде Алексей Ягудин, не желая мириться с тем, что не он теперь был для Мишина центром внимания, ушел тренироваться к Татьяне Тарасовой. И с тех пор стал для верного "мишинца" Плющенко принципиальным соперником. Их "великое противостояние" (оговоримся - все же несколько преувеличенное спортивными журналистами, вечно "жаждавшими крови") еще долго будет подогревать зрительский интерес к фигурному катанию.

Новый сезон принес новые победы. Давались они нелегко - растущему организму фигуриста было нелегко справляться с огромными нагрузками. Но фигурист упорно работал, и вскоре в мире фигурного катания не осталось такого Голиафа, которому бы хоть раз не влетело от этого юного Давида. В шестнадцать мальчишеских лет он сначала выиграл "Skate Canada", "побив" тамошнюю суперзвезду - трехкратного чемпиона мира Элвиса Стойко, а затем - "NHK Trophy", где он заработал первую в жизни высшую оценку 6.0. Очевидно, получать "шестерки" ему понравилось, потому что в дальнейшем он еще не раз заставит неуступчивых судей на них "раскошелиться", и только годы спустя ввод новой судейской системы сможет избавить Плющенко от этой глубоко укоренившейся привычки. Выиграл он и чемпионат России - причем не у кого-нибудь, а у самих Ягудина с Урмановым (и вновь - однажды попробовав, он втянется. И с тех пор национальное первенство не проигрывает). После победы на ЧР Женя почувствовал такой прилив уверенности в себе, что с присущей ему непосредственностью заявил журналистам: "Я выиграю чемпионат Европы. И чемпионат мира - вот увидите". Но, увы - на чемпионате Европы дерзкому подростку пришлось узнать, что жизнь полна неожиданностей. Сначала судьи не оценили по достоинству лихой прокат его короткой программы - "Хава Нагилы", поставив его на третье место. Но он был полон решимости настоять на своем, и произвольную начал прекрасно - чистый каскад 4-3, тройной аксель. А потом удача от него отвернулась - заходя на тройной риттбергер, он на большой скорости зацепился лезвием конька за выбоину во льду и упал, сильно ударившись спиной. Боль вынудила его сорвать два следующих прыжка, но потом Женя собрался с силами и до конца программы держался безупречно, исполнив все необходимые элементы. Ему досталась все та же серебряная медаль (к которой следовало бы прибавить другую - "за героизм") - но для него это было только слабым утешением. Впрочем, если кто-то ждал от расстроенного мальчишки слез - то так и не дождался. Как выяснилось, фигурист Плющенко считает для себя неприемлемым плакать при свидетелях. Неудачу он принял с достоинством - ведь впереди был чемпионат мира в Хельсинки и новый шанс. И - новое разочарование. Лидируя после короткой программы, в начале произвольной Женя сразу "смазал" четверной. И докатывал программу, уже зная - "не в этот раз". Но он не раскис, как частенько бывает с его "коллегами" в подобной ситуации, а старался до конца (пусть в этот раз и не до победного), и напоследок, демонстрируя несломленный боевой дух, даже умудрился показать публике язык. Смирение вообще не является добродетелью чемпионов. На пресс-конференции теперь уже серебряный призер чемпионата мира скажет: "Если бы я сделал этот четверной - я бы выиграл". Ему возразили, что победитель (Алексей Ягудин) тоже исполнил четверной. "Если бы я сделал четверной, то бы прибавил к нему тройной," - последовал ответ. В этом весь Плющенко - таким он был и остается.

В следующем сезоне его было уже не узнать. "Беспризорник" окончательно остался в прошлом. Во-первых, Евгений больше таковым не являлся - заработанных денег ему хватило на то, чтобы купить квартиру и машину, забрать из Волгограда всю семью и даже запретить родителям работать - роль кормильца он добровольно взял на себя. Во-вторых, он здорово подрос и из худенького отрока превратился в стройного, элегантного юношу, на которого уже заглядывались девушки всего мира. В-третьих, его превосходство на льду стало очевидным даже недоброжелателям. У него уже был собственный стиль катания - невероятно техничный, скоростной, с высококлассными элементами (его эталонные прыжки могли украсить собой любой учебник по ФК); и при этом он продолжал развивать свои невероятные артистические данные - в искусстве ледового моноспектакля питерский школьник Женя Плющенко не знал себе равных. Его тренер, как правило, не слишком щедрый на комплименты, скажет кратко и ёмко: "Бриллиант засверкал, как ему и положено". Естественно, бриллианту была нужна золотая "оправа". И он создавал себе ее сам - "золото" "Sparkassen Cup", "Cup Of Russia", потом "NHK Trophy", чемпионата России... В арсенале Жени появилось "оружие нового поколения" - каскад прыжков четверной тулуп-тройной тулуп-двойной риттбергер (сокращенно - "4-3-2", или просто "элемент Плющенко"). И когда сам Плющенко был "в ударе" - соперникам было не на что рассчитывать. Он впервые выиграл Финал Гран-При - и выиграл более чем убедительно, а затем настала очередь чемпионата Европы. И вот он - долгожданный титул! Вот только как следует выспаться на лаврах Жене так и не удалось - впереди были новые соревнования.

Для полного триумфа ему нужно было выиграть чемпионат мира, проходивший тогда в Ницце. Плющенко поехал туда абсолютным фаворитом, однако там его опять поджидало большое "но" - и вернулся он простым смертным, познавшим всю горечь поражения... Как оказалось, желание победить тоже может представлять собой угрозу - если позволить ему выйти из-под контроля, то забудешь обо всем на свете (в том числе и о том, что и как, собственно, нужно делать на льду для этой самой победы). Именно эта неприятность и произошла с Евгением в самый неподходящий момент - в произвольной программе. В результате - несколько грубых срывов и четвертое место (равносильное для Плющенко публичной казни). Но он не позволил себе заплакать даже в тот жуткий момент, когда увидел на мониторе судейский "приговор" - хотя на сей раз ему это стоило явных усилий... Многим тогда казалось, что после этой неудачи он "сломается" - подобных примеров в спорте великое множество. Но Женя оказался сильным. Горький опыт пошел ему на пользу, необходимые выводы были сделаны, и в новом сезоне мир увидел нового Плющенко - повзрослевшего, поднявшегося на новый уровень и непобедимого.

Сезон 2000-2001 гг по количеству и качеству побед даже в его карьере стоит особняком. Он словно поставил себе цель быть безупречным во всем, вплоть до малейших деталей. Обе его программы - короткая, "Болеро", и произвольная, "Однажды в Америке", - сразу же стали классикой. Он научился вкладывать смысл в каждое движение. Он исполнял сложнейшие элементы безошибочно и с такой царственной легкостью, что невозможно было поверить в то, что за всем этим стоят годы адовой работы - казалось, сделать четверной или "бильман" ему проще, чем черкнуть автограф одной из многочисленных поклонниц. Он покорял зрителей и откровенно дразнил судей. Изящный блондин, питерский аристократ, принц, не снимавший на льду перчаток, - он попросту играл с аудиторией, умело чередуя темперамент с хладнокровием - и после каскада 4-3-2 небрежно "стряхивал" пепел с воображаемой сигары. Никто из его соперников - включая и Ягудина с одной из лучших его произвольных программ, "Гладиатором" - не мог ему ничего противопоставить. Восемь раз в этом сезоне Женя всходил на высшую ступень пьедестала. Но самым дорогим из них был последний - на чемпионат мира в Ванкувере. Признаться, даже самые верные поклонники Плющенко, памятуя о Ницце, ждали его не без трепета. Но на этот раз все страхи оказались напрасными. Евгений "взял" свою корону в красивом бою, заставив трибуны аплодировать ему стоя. Некоторые даже поговаривали, что, мол, уж слишком легко она ему досталась - но мы простим им всю наивность этого утверждения... Но Плющенко мало было победить - ему надо было еще и отпраздновать. И на показательных выступлениях он окончательно "поставил всех на уши" своим потрясающим номером "Sex Bomb", пересказывать содержание которого мы даже не будем по той простой причине, что его знает наизусть любой мало-мальски себя уважающий любитель фигурного катания. Таким хэппи-эндом хорошо было бы закончить голливудский фильм. Но лучшее в этой истории - именно то, что это был далеко не конец. Все еще только начиналось...

Для полного счастья оставалось всего лишь выиграть Олимпиаду. "Всего лишь"... К тому времени Плющенко уже настолько приучил всех к своим победам, что большинству журналистов (да и зрителей) казалось - ему достаточно приехать на соревнования, предъявить удостоверение личности - и можно подставлять шею под золотую медаль. Между тем, спорт оставался спортом, а Женя - живым человеком, которому нужно было каждый раз все доказывать заново. И каждый следующий раз был отнюдь не легче предыдущего... Олимпийский сезон не задался с самого начала. Обострились травмы. Собственно, они были всегда - Евгений, как и большинство спортсменов, вряд ли сможет припомнить хотя бы несколько недель подряд за всю карьеру, когда бы у него ничего не болело. Вопрос всегда был только в том, можно ли с "этим" кататься ("нельзя" - это когда кровь на льду, гипс и костыли - бывало и такое). Но чаще всего он катался, хотя иногда это было весьма и весьма непросто. Сезон 2001-2002, к сожалению, был "урожайным" - пах, колени, спина - и на подготовке это сказывалось не лучшим образом. Он терпел и работал - и даже готовил новые элементы, в том числе четверной лутц, который и попытался исполнить на "Cup of Russia". Не удалось. Но это, как потом выяснилось, были еще цветочки - настоящие проблемы начались, когда судьи не приняли его новую произвольную программу - "Жизнь артиста", сочтя ее "непонятной". Крайне спорное второе место в Финале Гран-При явно должно было обозначать - "будь проще". Было отчего задуматься - до Олимпиады оставалось меньше двух месяцев. И Евгений с тренером приняли решение - неожиданное, почти авантюрное: создать новую программу за невозможно короткий срок. И что самое интересное - авантюра почти удалась. Удалась, потому что, пропустив чемпионат Европы, Плющенко приехал в Солт-Лейк-Сити с новой произвольной программой - эффектной "Кармен". А "почти" - потому что, как известно, Евгений проиграл Олимпиаду на первых же секундах короткой, упав с четверного тулупа. Позже только ленивый не выдвинет собственную версию, почему это произошло. Считайте нас ленивыми - мы просто констатируем факт. Что случилось, то случилось, Олимпиада, особенно первая в жизни - суровое испытание, и человеческий фактор распространяется даже на чемпионов. В общем - четвертое место после короткой (см. абзац "Ницца"), и одному Жене известно, как он настраивал себя на выход в произвольной. Налицо только то, что настроиться ему удалось - откатался он очень достойно, исполнив к тому же некоторые новые элементы (в частности, пусть и с помаркой - каскад четверной тулуп-тройной тулуп-тройной риттбергер, который до сих пор никому не удалось повторить). Евгений стал в итоге серебряным призером. Тоже большой успех - и можно было бы даже поверить в то, что он и сам очень рад - если бы не глаза 19-летнего вице-чемпиона... Впрочем, глаза глазами, а в остальном Плющенко, как всегда, держался - как и тренер Мишин, не упустивший, между прочим, случая заметить, что на олимпийском пьедестале стояли сразу два его ученика, бывший и нынешний. Команда намеревалась отчасти взять реванш на чемпионате мира - вот только Женины травмы обострились настолько, что не то что кататься, а и ходить уже было трудно, и сезон ему пришлось завершить досрочно - в кабинетах врачей.

Но пришел новый сезон - и он начал все сначала. Ушел в профессионалы Алексей Ягудин - и самые ехидные предрекали, что без своего старого соперника Плющенко разучится соревноваться. Не тут-то было - Женя в полной мере продемонстрировал, что в фигурном катании он величина не относительная, а абсолютная. Первую победу он одержал еще до начала сезона, уговорив тренера взять для произвольной программы музыку Игоря Корнелюка из сериала "Бандитский Петербург" - что, если знать Мишина и его музыкальные пристрастия, наверняка было непростой задачей. Сам Корнелюк сделал для Плющенко оригинальную аранжировку, и, надо сказать, программа удалась на славу и к тому же оказалась к месту - потому что Женя ее посвятил юбилею любимого города (как он сам скромно заметил - "это мой подарок Питеру"). Короткую предложил Мишин - и тоже не прогадал, потому что "Адажио" Альбинони в постановке В. Михайловского (ученика самого Эйфмана), стало одной из лучших и самых глубоких Жениных программ. Итак, Плющенко вновь был во всеоружии - и он страстно желал вернуть себе утраченные в прошедшем сезоне позиции. Соперникам это не предвещало ничего хорошего... И не зря - ведь им опять ничего не досталось. Семь побед, одна дороже другой - таков был результат его сезона. Чемпионат Европы, Финал Гран-При (проходивший в Санкт-Петербурге, где лишний раз стало ясно, КАК же любит Женю его город! Катание на "шестерки" и безумный восторг переполненных трибун - вот чем запомнились те соревнования), и, наконец, чемпионат мира - где Евгению пришлось бороться не только с соперниками, но и с собственной усталостью, накопленной за весь сложный сезон, и c обострившейся травмой колена. Он справился - и уже в ранге действующего чемпиона мира вернулся в Петербург, где стал "гвоздем программы" ледового шоу, приуроченного к 300-летию города. И с тем, что подарок пришелся Питеру по душе, спорить явно не приходилось...

Весь следующий сезон стал для Плющенко сплошным преодолением. Сначала он серьезно повредил правое колено, и эта травма потом еще долго не давала ему покоя, напоминая о себе болью в самый неподходящий момент. Из-за нее и подготовка пошла не по плану, и новые четверные - лутц и сальхов - опять пришлось отложить до лучших времен. Но тем не менее Женя смог набрать хорошую форму и подготовить две прекрасных программы: его темпераментное "Фламенко" отличалось сложнейшими дорожками шагов, а произвольная, "Нижинский", стала еще одним ледовым шедевром. Посвятить соревновательную программу легендарному танцовщику само по себе было интереснейшей задумкой, к тому же над ее воплощением в жизнь работала по-настоящему "звездная" команда: музыку написал один из Жениных друзей, талантливый венгерский скрипач и композитор Эдвин Мартон, а хореографом стал солист балета Эйфмана Юрий Смекалов. Зрители сразу же приняли "Посвящение Нижинскому" "на ура". И все бы хорошо - да только это был сезон, когда впервые опробовалась на практике новая судейская система. И именно Плющенко в числе первых довелось прочувствовать на себе все ее "прелести". Не беремся утверждать, что новая система плоха. Заметим только, что вводили ее главным образом затем, чтобы сделать судейство в фигурном катании более объективным, но на практике выяснилось - если "поверить алгеброй гармонию", разобрать катание спортсмена по винтикам, прибавить шаги к прыжкам и технику к артистизму, то полученная в сухом остатке сумма баллов все равно непостижимым образом отражает всю субъективность мнения конкретной судейской бригады (вот только виноватых уже не найти). К тому же неразберихи явно прибавилось... Евгению ввод новой системы стоил честно заработанной золотой медали Финала Гран-При - в произвольной его "угораздило" нечаянно прибавить к тройному акселю "незаявленный" прыжок, в результате чего получился каскад, третий по счету в программе - а три каскада по новым правилам было прыгать не положено. Женю с его великолепным прокатом наказали за "провинность"вторым местом, а первое отдали фигуристу-середнячку Эмануэлю Сандю, главная заслуга которого состояла как раз в том, что он ничего не нарушил (к слову сказать, в следующем сезоне ISU все же "дозволит" исполнять в произвольной три каскада - и не в последнюю очередь благодаря Плющенко, пострадавшему во имя прогресса). Чемпионаты России, Европы и мира судили еще по старой системе - но и там Евгению не пришлось вкусить легкой жизни. Национальное первенство он выиграл, несмотря на мучившую его боль в колене - дело было в Питере, и, естественно, главный питерский фигурист просто не мог ударить в грязь лицом. И потому заработал в общей сложности 16 "шестерок" - рекорд даже для него! А вот Европа ему на сей раз не покорилась. Несколько падений в произвольной - и Евгений остался вторым. Он мог бы сослаться на травму, но не стал, сформулировав причину неудачи спокойно и по-мужски - "сам виноват". В прессе ему устроили такой разгром, как будто он не просто занял второе место (что вообще-то смертным грехом для спортсмена не является), а, по меньшей мере, сдал Москву неприятелю - но если Плющенко это и задело, то виду он не подал. Да и некогда ему было зачитываться заметками о себе - нужно было работать, работать и работать. Впереди был очередной момент истины - чемпионат мира в Дортмунде. Накал страстей в мужском одиночном катании там оказался таким, что не упомнят и старожилы. В произвольной программе спортсмены двух последних разминок, словно сговорившись, один за другим выступали безупречно. Соперники Евгения "напрыгали" такое количество четверных и прочих прыжков, что казалось - обойти их уже просто невозможно. Но последним на лед вышел сам Плющенко, для которого сделать невозможное означает всего лишь сделать то, что он делает всю жизнь, - и титул достался ему. Увидев оценки, обычно сдержанный Женя наконец дал волю эмоциям (и восхищенным взорам болельщиков предстало кратковременное, но бурное стихийное явление, получившее название "победный крик Плющенко"). Правда, к большому сожалению, окончание сезона оказалось все же не совсем оптимистичным - все нагрузки, травмы и волнения не прошли даром для Жениного здоровья, и в середине мая он оказался в реанимационном отделении одной из московских больниц с диагнозом "двусторонняя пневмония и отит". Трудно было даже узнать в усталом, больном молодом человеке, две недели спустя сошедшем на перрон питерского вокзала, "того самого Плющенко" - но те, кто хоть что-то понимал в его характере, не сомневались - вскоре он поправится и вновь станет самим собой.

Так и произошло. Новый сезон Женя начал с выполнения обещания, данного болельщикам еще весной. А пообещал он ледовое шоу в Петербурге при активном участии самого себя. В итоге получился самый настоящий бенефис, первый в истории российского фигурного катания. Тот факт, что бенефицианту еще не сравнялось и 22-х лет, не смутил никого, не говоря уже о нем самом. Что ни говори - заслужил, к тому же для действа был прекрасный повод - десятилетие "творческого дуэта" в составе: Алексей Николаевич Мишин (он же Папа Мишин, он же АНМ, он же Профессор, надежда и опора) и сам Евгений Викторович Плющенко (для посвященных - Плющ, Plushy, Женя, Женечка и Лучезарный). Правда, точнее будет назвать этот дуэт - "трио": те же и Санкт-Петербург (первая скрипка). Ну, как бы то ни было, счастливчики, сумевшие побывать на празднике под названием "10 лет вместе" до сих пор сочувствуют всем остальным, не знающим, что такое настоящее "шоу Плющенко". Правда, свой главный козырь - новую произвольную программу - Женя тогда припрятал, мудро решив - "не все сразу"... Позже выяснится, что на этом та часть сезона, которой суждено было пройти точно по сценарию, закончилась - а дальше начнется сплошная импровизация. Дело в том, что у Евгения с тренером был свой план подготовки. Из-за проблем со здоровьем два из трех этапов серии Гран-При, на которые Плющенко был ранее заявлен, решено было пропустить, а вместо этого он должен был постепенно набирать форму, спокойно и без лишних перегрузок "обкатывая" новые программы в ледовых шоу, с тем, чтобы выйти "на пик" к главным стартам сезона - "титульным" чемпионатам Европы и мира. Тактика, обычная в фигурном катании (и не раз приносившая свои плоды). Но, как говорится, жизнь внесла свои коррективы. Сначала "возникли" организаторы японского этапа Гран-При, посчитав, что из-за "неявки" российской суперзвезды они заработали меньше денег, чем им бы хотелось. Японцы пожаловались Жениному начальству - ISU, а начальство, раздраженное тем, что с Гран-При тогда снялись многие известные спортсмены - Мишель Кван, Саша Коэн, Тимоти Гейбл - не замедлило принять меры. Только почему-то исключительно к Плющенко (такова уж его планида - быть "One and Only"). В итоге Женя, который не нарушил никаких правил и заблаговременно предупредил обе Федерации фигурного катания, международную и российскую, о своих планах, а потому не ожидал никакого подвоха, внезапно угодил "под раздачу": за четыре часа до начала ледового шоу "Art on Iсe" в Праге, на которое были проданы все билеты, он получил от ISU запрет выходить на лед под угрозой дисквалификации. Это уже само по себе было сюрпризом не из приятных, а Жене, кроме того, еще и пришлось выйти на сцену и лично объявить собравшимся зрителям о том, что кататься он не будет, причем ему запрещено было даже объяснить причину. В результате он оказался "меж двух огней": с одной стороны - полный зал, впервые в его жизни крайне недовольный его действиями, а с другой - не менее рассерженные организаторы шоу, угрожающие подать на него в суд. В общем, ни за что ни про что Евгению Плющенко, спортсмену с безупречной репутацией, пришлось пережить грандиозный скандал, но выдержал он его с достоинством, и о том, каким испытанием стало все случившееся для гордости, можно было только догадываться по фразе, обороненной им вскоре в одном из интервью: "Знаете, в этой жизни я уже ничего не боюсь..." (Вот только стоило ли искушать судьбу такими словами? ) Сезон тем не менее продолжался, и на очереди был "Cup of Russia". Собственно, Плющенко-спортсмену эти соревнования были не очень-то и нужны, но Плющенко-патриот не счел себя вправе отказаться от выступления в Москве и выиграл, несмотря на очередное обострение старых травм. И тут выяснилось, что он опять "попал" - в Финал Гран-При. В том смысле, что даже победы на одном этапе и полученных за нее 12-ти баллов неожиданно оказалось достаточно, чтобы отобраться в шестерку лучших. В его планы это попадание не входило - но поехать пришлось, поскольку отказ грозил ему куда большими неприятностями. "Этапированный" в Финал Плющенко выразил накопившиеся в нем за последнее время сложные чувства по-своему: он не просто выиграл, а лишний раз убедительно продемонстрировал, кто на льду хозяин. Его вызывающе безупречное выступление под девизом "сами напросились" не оставило соперникам ни малейшего шанса не то что на победу, а хотя бы на достойную борьбу. Евгений "ушел в отрыв" еще в короткой, блестяще исполнив свою изысканную "Лунную сонату", а о его произвольной, "Крестном отце", и до этого ходили легенды (если бы в фигурном катании тоже давали "Оскаров" - то постановка Сергея Петухова под музыку Эдвина Мартона безусловно заслужила бы их по всем номинациям). "Вендетта в одном акте", "сицилианская атака", боевик, драма и героический эпос одновременно - программа смотрелась на одном дыхании и как нельзя лучше раскрывала возможности своего гениального исполнителя. Эффект, который Плющенко произвел своим прокатом произвольной на Финале Гран-При, можно описать одной фразой "...и летели наземь самураи под напором стали и огня". Его отрыв от серебряного призера оказался просто неприлично большим - почти 37 баллов, а общ

Источник: http://plushwinner.ru/